Подражание Вийону

Я знаю боль – она тупа безбожно,
Я знаю жизнь – ее вам не отнять.
Я знаю – тихо убивать несложно,
Куда сложнее молча умирать…

Я знаю смех – он дерзок и беспечен,
Я знаю тех, кто проклинал, любя.
Я знаю мир – он просто бесконечен.
Я знаю все – но только не себя.

* * *

Наша жизнь – как стрела нержавеющей стали,
В наших крыльях – огонь реактивных турбин.
От дождя и тумана давно мы устали,
Дайте нам окунуться в бездонность судьбы!
Дайте право на взлёт – мы рванемся сквозь тучи,
Сквозь орбиты планет, дотянувшись до звёзд!
Самолётным крылом по туманам зыбучим,
Без оглядки назад – все вперёд и вперёд!
Запылает закат, словно алое знамя,
Барабанный сигнал мы услышим вдали…
Ветер дальних дорог пронесётся над нами,
Улетев в бесконечность небес и земли!
Людям сказка нужна, чтобы верить в чудесное,
Чтоб в иные миры проходить без ключа…
Нас уводит дорога в края неизвестные,
Где фехтует закат тонкой шпагой луча.

Стеклянный ангел

Весь сверкает, как снежинка на рассвете,
И прозрачны, невесомы два крыла;
Что ж, смотрите, люди, взрослые и дети,
Это ангел, просто ангел из стекла.

В наше время очень глупо быть прозрачным,
Нынче в моде нержавеющая сталь.

Но таким уж он родился – неудачник,
Слёз стеклянных никому теперь не жаль.

Никогда не станет дьяволом иль бесом,
Падшим ангелом с проклятьем на челе,
Даже если он шагнёт с высот небесных –
Что останется? Осколки на земле…

Эти крылья разобьются о преграды,
И рукам горящий меч не удержать…
Слишком хрупкий и для рая, и для ада,
Слишком хрупкий, чтобы жить и умирать.

Пусть все скажут: «Никуда он не годится!»,
Он взлетит, лишь станет капельку смелей.
Ведь нельзя все время жить, боясь разбиться…
Вы – про ангела?
Да нет,
я – про людей…

* * *

Куда уходим мы, устав
От боли и раскаянья?
В миры, где Авель был не прав,
Прикончив брата –
Каина…

* * *

Каин, Каин, я брат твой – Авель!
Через тысячу лет – опять…
Сто дорог за спиной оставим,
Сто закатов нам не догнать.

Каин, Каин, я помню гибель,
Помню боль от ножа в груди,
Каин, Каин, за все – спасибо,
Это ты меня освободил.

Каин, Каин, ты дал мне волю,
Я могу выбирать свой путь,
За свободу мы платим болью,
А за смерть… но не в этом суть.

Наша смерть – это лишь монета
Для разменной лавки богов.
Я вернулся из Тьмы и Света,
Я вернулся – самим собой.

Пусть сейчас мы многое знаем,
Через час позабудем вновь…
Мать с отцом ведь были из рая,
В нас иная, земная кровь.

Кровь земная, что значит – «люди»,
Значит – ад и рай впереди…
Каин, Каин, они – не судьи,
И не им нас с тобой судить!

Нет покоя – есть бег по краю,
Cто восходов мелькнут звездой…
…Ты не сторож мне больше, Каин.
Ты свободен, убийца мой.

* * *

Я никогда не смогу стать другой,
Я никогда не смогу измениться.
Где-то сейчас разжигают огонь,
Где-то – огонь пожирает страницы…

Зимнее небо, скажи – я права?
Осень ушедшая – я не жалею?
Где-то бросают на ветер слова,
Где-то молчат, поступая умнее.

Кто-то гадает на картах Таро,
Кто-то успеет, и кто-то приедет…
День. Суета. Я в вагоне метро,
Странными взглядами смотрят соседи…

Оборотень-3

Когда-нибудь я вспомню всё –
Лесной покой в руках у лета,
Рябины пламенный костёр,
Погоды добрые приметы.

Я вспомню осень и весну,
На водной глади лист кленовый,
Смолой одетую сосну,
Закат, что пах небесной кровью.

Вино из солнечных лучей
И мед из горечи полынной,
И волчий вой – я вспомню, чей,
И волчий след на красной глине…

И мудрых идолов – «храни
Нас от забот и от тревоги!»
И капищ колдовских огни,
Где боги – мы, а мы – как боги.

И взгляд звериный и родной…
Что было? Не было? Давно ли?
С тобой? А может быть, со мной?
Иная жизнь, иная воля…

Я вспомню всё.
Ну а пока
Живу как все – спокойно, складно,
Ловлю удачу за рукав…

Однажды я вернусь обратно.

* * * (Я – меняюсь…)

Да – я меняюсь. Как умею,
как сбрасывают шкуру змеи,
и не жалей – я не жалею
о блеске чешуи…

Нет, мы не станем ни смелее,
ни беспощаднее, ни злее,
но, может быть, мы повзрослеем –
растут клыки мои.

Пока – в них нет ни капли яда,
лишь быстроты змеиной правда,
нечаянной судьбы награда –
за запрещённый рай…

Но нам иного и не надо:
пусть – не летать! пусть – только падать!…

…свобода – или клетка сада?
Да, Ева… выбирай.

* * *

Мы жили – так просто, мы жили – так ясно,
Весь мир чёрно-белый, как в старом кино:
«Любить» – «ненавидеть», «ужасно» – «прекрасно»,
«Трусливо» – «отважно», «печально» – «смешно»…

Мы жили, антонимом мирно ведомы,
Мы знали: какая вокруг благодать!
Все было понятно и вечно-знакомо…
Но нас научили цвета различать.

Касыда Памяти

Вдаль дорога серой лентой – и по ней уходит лето,
Дряхлый август плачет где-то старческой слезой…

Что зовет нас вслед за ветром? Тускло-медный звон монеты,
Скрип кружащейся планеты тянет нас с собой?

Трудно в долгий путь собраться (год – не дома? десять? двадцать?),
Но еще трудней – остаться… Погоди! постой!

Поздно – на порог, как в пламя, поздно – не схватить руками,
Что-то будет – но не с нами. Только лишь – со мной.

Отпускаю все на волю: память смеха, память боли,
Радость, смоченную солью, прошлые мечты.

Нас дороги ловят в сети… Нет забвенья – нет и смерти,
Нет!.. Идите и проверьте, короли-шуты!

Слов сплетенных паутину, свет, запрятанный в картине,
Дерево, иль дом, иль сына – что оставишь ты?!

Лишь следы в песке столетий, сказки, что расскажут детям,
Пусть – немного… только в сердце нету пустоты.

* * *

Ткнуться носом в плечо сентябрю… рассказать о победах
(Поражений-то больше, но разве они так важны?)
И о встреченных людях негромко – на ухо – поведать,
Чтоб не слышал никто, кроме этой родной тишины.

Тихо зелье сварить, тихо зелья испить – полегчает,
(А остатки – коту, пусть на крыше играет в любовь)
После – вымыть котёл да согреть в нём зелёного чаю,
Да согреться самой – тёплым пледом и книгой стихов.

Улыбнуться отважно, друзьям позвонить (не забыли!),
Улыбнуться ещё раз, нарезать с малиной пирог…
Где метла бесшабашная смирно в углу приземлилась –
Обнаружить мышиную норку и старый сапог.

По плечам распустить непослушные тёмные пряди,
Долго-долго искать седину (очень сложно – самой…)
Это просто – так хочется жить хоть чего-то, да ради,
Это просто – осенняя ведьма вернулась домой.