БАЛЛАДА СУДЬБЫ
(На стихи Татьяны Юрьевской)

Я играю с судьбой,
Я играю судьбу по аккордам,
Чтобы пальцы – огнём, чтобы дни – вязью нот,
Чтобы жизнь, как вино, через край.
Но пристрастен отбор –
Сзади тени незримым эскортом…
Может, кто мне былое обратно вернёт
Или память сумеет украсть?

Я в дыханье ветров слышу голос волны, крики чаек.
К горизонту дорожкой уводит карминовый блик.
Но я рыцарь обманчивых снов, и мой образ печален.
Резкий профиль на фоне окна, тень с бокалом Шабли.

Моя дама мертва.
Сердце бьется едва.
Я не знаю, зачем я?
Пусть дорога крива,
Смерть – последний привал.
Я бродяга.
Кочевник.

Я играю в судьбу.
Я играю с судьбой сотни партий.
И фигуры замрут под рукой игрока,
Ожидая сигнала начать.
В море сброшенный буй
Станет точкой отсчёта на старте,
И опять вдоль фронтов по извивам рокад,
Подчиняясь тоске книжных чар.

Я не сплю по ночам и слежу, как дожди моют крыши.
Я умею летать, если крылья не сдали в утиль.
Ведь я рыцарь неспетых баллад, и мой голос неслышен.
Но я помню о бурях, как данность приняв полный штиль.

Моя дама мертва.
А слова – лишь слова.
Они дёшево стоят.
Пыль былого в отвал,
Если я рисковал…
Впрочем,
Это пустое.

Я играю в судьбу.
Я играю судьбою на вычет.
Так играют с котёнком, гоняя моток,
Так бездумно теряют свой шанс.
Огибая мыс Бурь,
Возвращаюсь с богатой добычей,
Но как только на рейде подводят итог,
Понимаю, опять ни гроша.

Я открою окно и увижу маяк в Трапезунде,
И расправят ветра занавески потрёпанный стяг.
Но я рыцарь несозданных книг, и мой образ безумен.
Я в обрывках баллад собираю свой мир по частям.

Моя дама мертва…
Залежалый товар –
Верность людям и клятвам.
Лгут дорог кружева,
Поздно переживать.
– Мы увидимся?
– Вряд ли.

ВОЛШЕБНАЯ СКРИПКА
(На стихи Николая Гумилёва)

   

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,
Что такое тёмный ужас начинателя игры!

Тот, кто взял её однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей,
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.

Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой; под белеющим буруном,
И когда пылает запад и когда горит восток.

Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, –
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленье
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.

Ты поймешь тогда, как злобно насмеялось все, что пело,
В очи глянет запоздалый, но властительный испуг.
И тоскливый смертный холод обовьёт, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.

Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!
Но я вижу – ты смеёшься, эти взоры – два луча.
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!

ЗЕЛЁНЕНЬКИЙ ДРАКОНЧИК
(На стихи Виктора Карасёва)

   

Зелёненький дракончик
Послушный на руках.
Дракончик тоже хочет
Резвиться в облаках,
Но мирно пьёт из плошки,
Клюёт с руки овес,
Что делать, он немножко,
Немножко не дорос.

Драконов настоящих
Боятся все кругом,
У них наряд блестящий
И голос, будто гром,
Дракончик и синичку
Не тронет нипочём,
Его берут как спичку –
Он фыркает огнём.

Смущен дракончик очень,
Твердит который год,
Что если он захочет –
Так тоже подрастет.
Он в детстве был упрямым,
Никак не мог понять,
Что надо слушать маму
И кашу доедать.

ИМПЕРАТОР
(На стихи Веры Камши)

   

Лопнула струна, рухнула стена,            Am
Но звенит ручей, но шумит сосна,         Dm  E
И сегодня ты принимаешь бой,             Am  G  C
Нету стен, есть мир за твоей спиной!    Dm  E  Am

Наползает мгла, умирает свет,                   Am
Вот он – твой зарок, вот он – твой ответ,   Dm E
Раз пришла пора, расплатись собой.          Am  G  C
Боли нет, есть мир за твоей спиной!          Dm  E  Am

Хлещет кровь из ран, зло стучит в висках    G  C  G  C
Замерзает жизнь кораблём во льдах,           Dm  E
Меч еще в руке, ты еще живой…                   G  C  G  C
Смерти нет, есть мир за твоей спиной!         Dm  E  Am

Чей-то крик «держись», пламя маяка,        Am
И уже к тебе тянется рука,                         Dm  E
Проломив твой лед, кто-то встал с тобой,  Am  G  C
Смерти нет, есть друг за твоей спиной.      Dm  E  Am

Так, спина к спине на кресте дорог…            G  C  G  C
Не понять кто ты – смертный или бог,          Dm  E
И звенят миры сросшейся струной,               G  C  G  C
«Смерти нет, есть жизнь за твоей спиной»!   Dm  E  Am

Лопнула струна, рухнула стена,       Am
Но звенит ручей, но шумит сосна…    Dm  E

КРОКОДИЛАМ ВЕСЕЛО
(слова народные)

   

Я лежу на дне залива,
А кругом полно поживы.
Всё, что мимо проплывёт –
Всё отправится мне в рот!

Крокодилам – весело,
Крокодилам – здорово!
Видишь мясо – съешь его!
Ты ведь парень с норовом…

Я лежу на дне залива,
А кругом полно поживы.
Проплывал вчера карась –
Я открыл пошире пасть.

Крокодилам – весело,
Крокодилам – здорово!
Видишь рыбку, съешь её,
Ты ведь парень с норовом…

Я лежу на дне залива,
А кругом полно поживы.
Проплывает пеликан –
Он вкуснее, чем баклан.

Крокодилам – весело,
Крокодилам – здорово!
Видишь птичку, съешь её,
Ты ведь парень с норовом…

Я лежу на дне залива,
А кругом полно поживы.
Проплывал с утра пигмей –
Лучше б был он пожирней.

Крокодилам – весело,
Крокодилам – здорово!
Видишь негра, съешь его,
Ты ведь парень с норовом…

Я лежу на дне залива,
А кругом полно поживы.
Проплывает Арагорн,
А… все равно он был тупой.

Крокодилам – весело,
Крокодилам – здорово!
Видишь эльфа, съешь его,
Ты ведь парень с норовом…

Я лежу на дне залива,
А кругом полно поживы.
Проплывает бегемот –
Он назад не поплывёт!

Крокодилам – весело,
Крокодилам – здорово!
Видишь зверя, съешь его,
Ты ведь парень с норовом…

Я лежу на дне залива,
А кругом полно поживы.
Проплывает Палпатин… ой!
Я ушел поглубже в тину.

Палпатину весело,
Остальным – не здорово,
А джедаи глупые,
И с дурацким норовом.

Я лежу на дне залива,
А кругом полно поживы.
Проплывает пароход –
Он теперь на дно идёт!

Крокодилу весело,
Крокодилу здорово,
И команда вкусная,
Жалко, что без норова…
И команда вкусная,
Но, увы – без норова…

Я лежу на дне залива,
А кругом полно поживы.
Пролетает вертолёт,
Я открыл пошире рот… тьфу!

Квакадилам весело,
Квакадилам здолово!
Ну, и што, што без жубов –
Без жубов, но с ноловом!

Я лежу на дне залива,
А клугом полно поживы…
Жубы новые растут –
И дела большие ждут!

Крокодилам – весело,
Крокодилам – здорово!
Видишь мясо – съешь его!
Ты ведь парень с норовом…

МОЙ ГЕНЕРАЛ
(На стихи Вука Задунайского)

   

Прошу прощения, мой генерал,
Но мне кажется – ты слишком сильно устал,
Весь мир в кармане твоем, но ты стоишь у окна,
И даже точка на карте тебе не видна.

Прошу прощения, мой генерал,
Свою победу последнюю долго ты ждал,
Но выбегаешь на улицу, бросив свой дом,
Чтоб поделиться трофеем с последним врагом.

Еще играет оркестр, и кирасиры в строю,
Пусть свою душу оставил ты в этом бою,
Звучит команда «Вперед!», и строй идет как стена,
А ты сидишь на балконе с бутылкой вина.

Прошу прощения, мой генерал,
Пока не выключен свет, еще не кончился бал,
Но ты латаешь свой виды видавший колет,
И на плечах у тебя нет золотых эполет.

Прошу прощения, мой генерал,
Поверь, я знаю – в бою ты не славы искал,
Но будто в тысячный раз на эшафот к палачу
Ты зачем-то идешь на осмотр ко врачу.

Еще стучит барабан, и офицеры в строю,
Пусть свое сердце оставил ты в этом бою,
Звучит команда «Вперед!», лавиной катится строй,
Но своих верных солдат ты не звал за собой.

Прошу прощения, мой генерал,
Не поберег ты себя и трое суток не спал,
В кармане нет сигарет, уже бутылка пуста,
И вот в партере зияют пустые места.

Прошу прощения, мой генерал,
На свете много врагов – тех, что ты не достал,
Но ты своё оттрубил, твои манжеты чисты,
И на клумбе весной ты сажаешь цветы.

Еще сверкают штыки, смотри – я тоже в строю,
Пусть свою жизнь мы оставили в этом бою,
Послушай, мой генерал, вокруг так много измен,
Если ты покинешь поле битвы сейчас, бойцы разбегутся со стен.

Прошу прощения, мой генерал…
Прошу прощения, мой генерал…

ОРОЧЬЯ НАРОДНАЯ
(Ролевая переделка старой студенческой песни)

   

Там за Андуином за рекой, да за рекой
Орки пьют, гуляют.
Эш назг!
Потерял Элронд покой, Элронд покой –
Ему не наливают.
Эш назг!
Потерял Элронд покой, Элронд покой –
Ему не наливают.

Там за Андуином широка, да широка –
Рохана равнина.
Эш назг!
Повстречаю эльфа я, да эльфа я
Там за Андуином.
Эш назг!
Повстречаю эльфа я, да эльфа я
Там за Андуином.

Ятаганом рубану, да рубану
По эльфийской роже.
Эш назг!
А коня себе возьму, себе возьму –
Конь всего дороже.
Эш назг!
А коня себе возьму, себе возьму –
Конь всего дороже.

Я поеду в Барад-Дур, да в Барад-Дур,
Продам вороного.
Эш назг!
А потом в кабак пойду, в кабак пойду –
Выпью там хмельного.
Эш назг!
А потом в кабак пойду, в кабак пойду –
Выпью там хмельного.

Допьяна напьюсь мордорского вина,
Не смешав с водою.
Эш назг!
Эту ночку проведу я, да без сна
С эльфийкой молодою.
Эш назг!
Эту ночку проведу я, да без сна
С эльфийкой молодою.

Друг мой верный акинак, да акинак,
С полным стрел колчаном.
Эш назг!
Пропадешь ты, как дурак, да как дурак,
Коль не будешь пьяным.
Эщ назг!
Пропадешь ты, как дурак, да как дурак,
Коль не будешь пьяным.

РИКО ФРАНКО
(Народная испанская песня, перевод Валерия Брюсова)

   

Веселой тешились охотой
Король и рыцари его;
Веселой тешились охотой
И не убили ничего.

Все сокола их разлетелись,
И утомил бесплотный путь,
Все сокола их разлетелись, –
Настало время отдохнуть.

Поблизости был древний замок,
Там где кончался темный лес;
Поблизости был древний замок,
И в нем прекрасная Иньес.

Ее увидел рыцарь Рико –
И все на свете позабыл;
Ее увидел рыцарь Рико –
И деву страстно полюбил.

Наутро замок покидая,
Еще при блеске ранних рос,
Наутро замок покидая,
Коварно деву он увез.

– Не об отце ль, Иньес, ты плачешь?
Забудь: не встанет больше он.
О брате ли, Иньес, ты плачешь?
Моим мечом он поражен.

– Не плачу я, сеньор любезный,
Но мне наряд мешает мой,
Мне дайте нож, сеньор любезный:
Я древний шлейф обрезу свой...

Тогда учтиво рыцарь Рико
Кинжал толедский подает,
Тогда учтиво рыцарь Рико,
Полет коня замедлив, ждет.

Лицо Иньес к нему склоняет,
Чтоб взор ее он видеть мог,
И в грудь Иньес ему вонзает
В Толедо кованный клинок.

СЕРЫЕ ГЛАЗА – РАССВЕТ…
(На стихи Киплинга, перевод Константина Симонова)

   

Серые глаза – рассвет,
Пароходная сирена,
Дождь, разлука, серый след
За винтом бегущей пены.

Черные глаза – жара,
В море сонных звезд скольженье,
И у борта до утра
Поцелуев отраженье.

Синие глаза – луна,
Вальса белое молчанье,
Ежедневная стена
Неизбежного прощанья.

Карие глаза – песок,
Осень, волчья степь, охота,
Скачка, вся на волосок
От паденья и полета.

Нет, я не судья для них,
Просто без суждений вздорных
Я четырежды должник
Синих, серых, карих, черных.

Как четыре стороны
Одного того же света,
Я люблю – в том нет вины –
Все четыре этих цвета.

СНАЙПЕР
(На стихи Владимира Высоцкого)

   

А ну-ка пей-ка, кому не лень,
Вам жизнь копейка, а мне мишень.
Который в театрах, давай на спор,
Я на сто метров, а ты в упор.

Не та раскладка, но я не трус
Итак, десятка, бубновый туз,
Ведь ты же на спор стрелял в упор,
Но я ведь снайпер, а ты сапер.

Куду вам деться, мой выстрел хлоп,
Девятка в сердце, десятка в лоб.
И черной точкой на белый лист
Легла та ночка на мою жизнь.

ТЕКСТ ИЗ «ВИТРАЖЕЙ ПАРИАРХОВ»
(На стихи Александра Галича)

   

Прилетает по ночам ворон.
Он бессоницы моей кормчий.
Даже если я ору ором –
Не становится мой ор громче.

Он всего на пять шагов слышен,
Но и это, говорят, слишком.
Но и это, словно дар свыше –
Быть на целых пять шагов слышным...

ХУДОЖНИК
(На стихи Роберта Рождественнского)

   

Кем они были в жизни – величественные Венеры?
Надменные Афродиты – кем в жизни были они?..
Раскачиваясь, размахиваясь, колокола звенели.
Над городскими воротами бессонно горели огни.

Натурщицы приходили в нетопленные каморки.
Натурщицы приходили – застенчивы и чисты.
И превращалась одежда в холодный ничей комочек.
И в комнате становилось теплее от наготы…

Колокола звенели: «Все в этом мире тленно!..»
Требовали: «Не кощунствуй!… Одумайся!.. Отрекись!..»
Но целую армию красок художник гнал в наступленье!
И по холсту, как по бубну, грозно стучала кисть.

Удар! И рыхлый монашек оглядывается в смятенье.
Удар! И врывается паника в святейшее торжество.
Стекла дрожат в соборе… Удар! И это смертельно
Для господина бога и родственников его…

Колокола звенели. Сухо мороз пощелкивал.
На башне, вздыбленной в небо, стражник седой дрожал…
И хохотал художник! И раздавал пощечины
Ханжам, живущим напротив, и всем грядущим ханжам!

Среди откровенного холода краски цвели на грунте.
Дул торжествующий ветер в окна, как в паруса.
На темном холсте, как на дереве, зрели теплые груди.
Мягко светились бедра. Посмеивались глаза.

И раздвигалась комната. И исчезали подрамники.
Величественная Афродита в небрежной позе плыла!..
А натурщицам было холодно. Натурщицы тихо вздрагивали.
Натурщицы были живыми. И очень хотели тепла.

Они одевались медленно. Шли к дверям. И упорно
В тоненькие накидки не попадали плечом
И долго молились в церкви. И очень боялись бога…
А были уже бессмертными. И бог здесь был ни при чем.

Я ИДУ БОСИКОМ
(На стихи Татьяны Юрьевской)

   

Я иду босиком,
Падших звезд собирая осколки.
Я иду сквозь туман,
Заплутав меж дорог сентября.
Жизни вечный закон –
Ты не знаешь, отпущено сколько.
Кто-то сходит с ума
И, наверное, тоже не зря.

Я мечтаю о снах,
Что бывают прекраснее яви.
Я сплетаю венки,
Сочетая по цвету слова.
И брожу допоздна –
Мне луна – бриллиантом в оправе,
Город – в устье реки,
Там за морем лежат острова.

Я иду босиком,
Под ногами багряные листья.
Сочиняю сонет
О турнирах и гордости дам.
До утра далеко,
Здесь и я – в Зазеркалье Алиса, –
Мир в прозрачном окне
Сетью трещин не скроют года.

Я иду босиком…